Глава 3

"Лендровер" идет впереди каравана. Сзади, пыхтя пневмотормозами и переваливаясь, ползут три тупорылых грузовика - "Берльета", похожих во мгле несущегося в воздухе песка на фантастических, неуклюжих чудовищ. Всматриваясь в теряющийся горизонт, проплывающие за окном машины песчаные холмы, напоминающие по форме снежные заструги, и бросая взгляд на карту, пытаюсь поточнее определить наше местоположение. Рядом с шофером сидит проводник - туарег Адельуэб. Он по-мужски красив, строен, одет в щегольскую накидку, подпоясанную плетеным ремешком, на котором висит кинжал и кожаный кошель. Гордо посаженная голова обмотана белым шершем, лишь небольшая щелка оставлена для глаз, которые светятся природным благородством и удалью. Шофер Аззи вдруг издал какой-то гортанный крик и, резко прибавив газу, рванул Тойоту вперед. "Месье, месье, газель!" - закричал Адельуэб, вытягивая вперед иссиня-черную руку с медным перстнем. Далеко впереди двигалась точка, которая, медленно приближаясь, превратилась в бегущую антилопу. "Лендровер" несся, рискуя перевернуться на головокружительных виражах. Фонтаны песка летели из-под колес. Стрелка спидометра замерла около сотни. Из-за резких бросков антилопы в сторону машина оказывалась порой на грани переворота. Короткая очередь из автомата и грациозное животное рухнуло наземь. Адельуэб стремительно выпрыгнул из машины и, подбежав к лежащей на песке антилопе, ударил ножом по горлу. Кровь обагрила песок. Азарт преследования, которому невольно поддался и я, проходил, сменяясь сожалением, но было поздно. Адельуэб, взмахнув ножом, отрезал кусок сырой печенки, протянул мне и, удивившись отказу, впился зубами еще в трепещущую теплую плоть. Вечером мы остановились в широком уэде, где встречались кустарники и даже небольшие горькие арбузы. Адельуэб развел костер, чтобы приготовить из антилопы тагеля - национальную туарегскую еду. Я тоже наломал сухих веток и хотел подбросить их в огонь. - Нет, нет! - замахал руками проводник и добавил: это Анчар! Местный анчар был низкорослым и мало походил на пушкинского грозного часового. Нарезанные кусочки мяса с дольками лука и необычными специями булькали в котелке. Адельуэб вымесил большую лепешку и, сдвинув в сторону угли, зарыл ее в горячий песок. Через десяток минут извлеченную из песка готовую лепешку он покрошил в мясную похлебку. Тагеля - так называлось блюдо, оказалось совсем неплохой едой, чем-то вроде шурпы. Завершили ужин три маленьких традиционных стаканчика крепчайшего туарегского чая. Однако становится совсем темно. Заканчиваю записи в дневнике, залезаю в поставленную туарегами палатку, зажигаю свечку, ложусь, накрывшись легкой накидкой. Взяв в руки книгу, через мгновенье переношусь в совсем другой мир, далекий от раскинувшихся вокруг песков. У изголовья мерцает зыбкое пламя свечи. Внезапно взгляд останавливается на скорпионе. Он ползет прямо надо мной по брезентовой крыше палатки в полуметре от моей груди, видимо привлеченный светом. Инстинктивно я бью рукой по брезенту. Скорпион падает прямо на меня. С воплем я сбрасываю с себя покрывало. Вместе со скорпионом оно летит в угол палатки, из которой в ужасе выскакиваю наружу. На мой крик сбегаются туареги. "Скорпион! Скорпион" - показываю в сторону палатки. Адельуэб залезает внутрь и через некоторое время из нее показывается его замотанная шершем голова. Двумя темными пальцами он держит обезвреженного ядовитого членистоногого. - Нет проблем, нет проблем, месье, - говорит он на ломаном французском. - Скорпион жалит лишь бесполезных людей, а вы, месье, еще здесь нужны, - ухмыляясь добавляет он. Залезая обратно, я еще долго не могу уснуть, все чудится страшноватый незванный гость в углах моего брезентового прибежища. Успокаиваю себя тем, что такая смерть, как пишут в книгах, не слишком мучительна. Летят дни, складывающиеся в недели, заканчивается первый месяц экспедиционных работ. Постепенно территория покрывается паутинкой наших поисковых маршрутов. Кажется, что еще немного и золото Джоса откроет нам свою тайну. В один из декабрьских дней мы выехали на один из дальних участков. Машина спускалась, перевалив через небольшой и, в общем-то, несложный перевал. Вдруг я почувствовал, что скорость почему-то увеличивается. - Нет тормозов, месье! - кричит Аззи, давя на педаль тормоза и судорожно сжимая руль. Оскалом обрыва впереди маячит смерть. "Ну вот и все" - проносится в голове мысль. Аззи прижимает борт "Тойоты" к скальным выступам. Сильный удар. Осколки бокового стекла брызгают дождем, инстинктивно прикрываю лицо. Еще удар, и машина, уткнувшись в огромный камень, останавливается. Пытаемся выбраться, но двери заклинило. Противно дрожат пальцы рук. Наконец выбираемся. Постепенно приходим в себя и принимаемся за машину. Начинает смеркаться. Учитывая усталость и перенесенные стрессы, принимаю решение заночевать здесь. Ночью просыпаюсь от странного, уже давно забытого звука: что-то стучит по крыше. Да ведь это дождь, случающийся здесь, в пустыне, раз в пять лет. Мои спутники тоже просыпаются. Дождь усиливается, переходит в настоящий тропический ливень. Во вспышках молний и в сполохах за стеной дождя мы видим окружающие причудливые скалы. По утру дождь не прекращается, бурные потоки несутся вниз в уэд - обычно сухую долину, которая сейчас представляет собой кипящее месиво воды, песка и камней, сметающее все на своем пути. До лагеря, находящегося по ту сторону уэда около полусотни километров. Решаем форсировать уэд, пока вода не поднялась еще выше. Промерить глубину невозможно, мешают камни и сильное течение. Находим относительно пологий берег, и Аззи бросает нашу больную тойоту в бешенный поток. Натужно ревет мощный мотор, мы почти на середине реки. Еще немного. "Ну давай, машиночка, не подведи", - проносится в голове. Но вдруг крутая волна накрывает капот, мотор глохнет, и мы оказываемся в плену у селевого потока. Вода просачивается в салон, поднимаясь все выше и выше. Мы выбираемся на крышу. До берега метров тридцать, но соваться в песчано-каменный кипящий бульон опасно, да и Аззи с рабочим Джафаром не умеют плавать. Вымокшие до нитки, мы сидим на крыше. Вдруг Аззи что-то замечает на горизонте. - Месье, грузовик! - кричит он, указывая на движущуюся по направлению к нам темную точку, которая все увеличивается в размерах. Через полчаса на противоположном берегу останавливается грузовик, вышедший из лагеря к нам навстречу. С третьей попытки к нам забрасывают шнур, по которому мы подтягиваем к себе трос, цепляем его за тойоту, и нас вызволяют из плена ревущей водной стихии, вдруг разбушевавшейся в пустыне.

Глава 5