Глава 4

Шел уже третий месяц экспедиции, кожа на моем лице задубела и стала медно-красной, а результаты поисков были неудовлетворительны. "Черт побери, так может, я ищу совершенно не так и не то?" - мучительно размышлял я о причинах неудач. - "Я пытаюсь найти традиционные россыпи, возникающие из-за размыва водными потоками коренных золотоносных жил, а потом, двигаясь по следам этого размыва обнаружить сами жилы. Но ведь здесь все по- другому: постоянных водотоков нет, лишь сухие русла, впадающие в огромный уэд Диллиа, уходящий далеко на юго-восток к озеру Чад. Вода бывает там лишь раз в десять лет, когда случаются редчайшие сахарские ливни. Но долина Диллиа - граница подвижных песчаных дюн пустыни Тенере, которой оканчивается Сахара.

Да! Эврика! Кажется, начинаю понимать: ведь в отсутствие постоянно льющейся воды ее роль в перемещении золотых песчинок будет играть ветер, дающий в одном направлении. Следовательно, надо искать золотые россыпи, то есть возникшие под воздействием ветра. Эол - бог ветра. И древние рудознатцы, кажется, поняли это раньше меня" - заключил я итого своих раздумий. Взяв увеличительную лупу, я стал внимательно разглядывать те несколько золотых песчинок, что составляли пока весь мой поисковый улов. Все они были чешуйчатой, дисковидной или пластинчатой формы с волокнистой поверхностью, которая - я теперь был уверен в этом, - возникла под влиянием постоянно дующего ветра, то есть эоловых процессов. Становилось совершено ясно, что здесь надо искать не обычное россыпное золото, а россыпи эолового происхождения. С тех пор прошло около полумесяца, и факты подтверждали, что я на правильном пути. Я вспоминал своего учителя, старого геолога, профессора Фролова, который всегда говорил, что выявление главных критериев поиска основа успеха. - Да, без идеи в голове не увидишь и факта, - думал я, отмечая в дневнике места находок золотин. Район поисков сужался, в отбираемых в маршрутах пробах стали все чаще попадаться обточенные ветром золотинки. Мы как команда охотников, обложивших волка, неуклонно сжимали круг, и я чувствовал, что добыча уже не уйдет. Наконец, настал день, когда я вышел на полузасыпанный песком участок, который лишь глазу опытного поисковика, знающего что ищет, мог сказать, что это и есть остатки старинных копей. Сравнив ситуацию с древней картой, ксерокс которой перед отъездом вручил мне Гуари, я понял, что, наконец, мы у цели. Первые взятые пробы подтвердили это. Содержание золота хотя и варьировало от пробы к пробе, но было, несомненно, промышленным от нескольких до первых десятков грамм на кубометр песков. - Ура! Все же не ударил лицом в грязь, нет в песок, русский геолог, - радовался я. Еще полмесяца ушло, чтобы выявить наиболее богатые участки. Можно было начинать пробную добычу золота. Старинная карта оказалась верной. Руководству фирмы ушла шифрованная радиограмма. Через несколько дней прибыл "Лендровер" и грузовик с весьма примитивным оборудованием, несколькими рабочими и тремя дополнительными охранниками во главе с пузатым, заросшим пятидневной щетиной Яхъей, который, как, оказалось, был назначен шефом шантье, т.е. прииска, с весьма широкими полномочиями. Позже подошел караван из нескольких верблюдов, с которым прибыли две его жены, а может наложницы, которые, надо сказать, были совсем даже ничего. Или это уже казалось мне после нескольких месяцев отсутствия женщин. А также два парнишки, которые были не то родственниками Яхъи, не то слугами. Яхъя с домочадцами поселился в стороне от лагеря золотоискателей. Его три цветных шатра стояли в сотне метров от нас. Началась старательская добыча золота, жизнь закипела. Теперь, вооруженные калашниковыми люди Яхъи, постоянно охраняли прииск.

- Ну, вот еще бы колючку и совсем как в концлагере, - думал я, глядя на скучающего негритоса с автоматом. Он, будто что-то угадав из моих мыслей, видимо, желая показать свое расположение, похлопал автомат, и на ломаном французском сказал: "Хорош русский Калаш!" - Так как же я теперь? Узник, пленник, продавшийся в рабство? - порой спрашивал себя я и не находил ответа. В тот день я оставался в лагере. Надо было проанализировать поступление добыч с разных участков, наметить места заложения новых шурфов, в которых будет наиболее золотоносный песок, набросать прогнозную карту и оценить общие запасы месторождения. Было уже около полудня и я, выйдя из палатки, где стало неимоверно жарко, прилег возле нее в тень, жуя лимон, хорошо утолявший жажду. В пустом лагере было тихо. Вдруг я услышал пронзительный женский крик. Вскочив на ноги, я увидел, что справа от моей палатки на вершине бархана стоит громадный лев, а одна из жен Яхъи застыла возле кухни в пронзительном крике, не смея оторвать от него глаз. Лев по-хозяйски рассматривал удивительный людской бивуак, явно намереваясь познакомиться с ним поближе. Кругом не было ни души, даже охранник, обычно постоянно мозоливший глаза, куда-то пропал. Мысль, сработавшая помимо сознания, направила мои стопы к машине-водовозке, единственному высокому месту, где можно было спастись. В мгновение ока я очутился наверху железной цистерны. - Беги сюда! - крикнул я женщине. Услышав, она рванулась к водовозке. Я протянул ей руку, втаскивая ее наверх. Трясясь всем телом, она прижалась ко мне. Лев тем временем спустился вниз. Не дойдя нескольких шагов до водовозки, он остановился. Чувствую дрожь прильнувшего женского тела, я судорожно соображал, что делать. Нащупав в кармане складной нож, я вытащил его и стал сильно молотить им по железному корпусу полупустой цистерны. Гулкий металлический звук явно смутил Льва. Он отпрянул назад и, грациозно тряхнув гривой, стал удаляться. Вскоре его силуэт последний раз мелькнул на вершине бархана и скрылся из виду. Мы стояли, прижавшись друг к другу, на верху водовозки, потрясенные этим происшествием. Наконец, она смущенно отстранилась. Это была женщина лет 22-25, среднего роста, хорошо сложенная. Высокий лоб, густые черные волосы, вьющиеся мелкими кольцами, шоколадная, с красноватым оттенком кожа, в ушах крупные серьги из серебра и кожи, на шее бусы из цветного стекла. - Спасибо, месье, - улыбнулась она ослепительно белыми зубами. - Хорошо, что мы с вами не растерялись, - сказал я, помогая ей спуститься на землю. - Будьте осторожны, вдруг лев вернется? - добавил я, глядя как она направляется к своим шатрам. Когда с прииска вернулись старатели, случай со львом оживленно обсуждался. Оказалось, что еще два человека, бывшие кроме нас в лагере, спрятались в кабине грузовика. Яхъя сильно ругался на охрану, которая как на зло во время визита льва куда-то запропастилась.

Глава 6